Дата публикации: 3 мая 2025 г.
Время чтения: 5 минуты

Искусство Виктора Брагинского я хорошо помню по многим выставкам (в том числе в ЦДХ, когда я там работал), экспонентом которых он был. Пейзажи художника, как, впрочем, и все его работы, - двойственной природы. Можно видеть в них лишь череду лирических откровений, чуть ли не пасторалей. Но на самом деле это некое пограничье: здесь ощутимо дыхание драмы. Колорит его пейзажей музыкален в своей основе. Его произведения, скромные по размерам, по-своему величественны, и их молчание красноречиво. При этом вспоминаются строки Владимира Набокова «Нет выше музыки, чем тишина».

На предложение моего знакомого посетить художника в его мастерской я, не задумываясь, согласился. Виктор встретил нас с такой искренней теплотой и непосредственностью, что было ощущение – мы встречались давно и регулярно. Художник показал нам свои новые работы. Это цикл небольшого размера произведений, который Брагинский создал во время своего путешествия в Марокко. Он назвал этот цикл «Листы из альбома». Они выполнены в любимой технике художника – пастели.

Пастель (паста) очень богата поверхностным светом. Ее краски – приглушенные, матовые. В технике пастели созданы выдающиеся художественные шедевры. Термин же «pastello» впервые упоминается в трактате Ломаццо в середине XVI века. Крупнейшие мастера пастели – Шарден, Латур, Лиотар, Менцель, Мане, Ренуар, Одилон Редон. Эдгар Дега открывает новые возможности этой техники – сильную линию, звучность краски и богатство фактуры. Звучностью краски и богатством фактуры отмечены и пастели Брагинского.

Работы марокканского цикла – это по сути своей этюды. Этюд – это быстрая и непосредственная передача живого, эмоционального, непосредственного впечатления художника от встречи с натурой. Основные мотивы этих работ – сцены традиционной жизни Востока: торговцы, пьющие чай, отдыхающие люди, дети в медресе. Встречаются и памятники архитектуры, но они интересуют художника только в контексте этой своеобразной жизни. Именно в этих жанровых сценках Брагинский предстает как замечательный мастер композиции, умело распределяющий основные повествовательные акценты. Пластическая манера художника в изображении людей очень разнообразна. Иногда это реалистически подробно выписанные фигуры (в жанровых сценах, например), а иногда – лишь лирически намеченные. Вибрация и свечение работ позволяют предположить любой временной интервал, любой отрезок, отделяющий или, по желанию, приближающий нас к призраку законченного, исчезнувшего движения, чьего-то тайного, незримого присутствия. Мне хочется думать, что это люди XVIII или XIX столетий, которые вовсе не исчезли с лица земли, а остались и ведут свое размеренное, но призрачное существование.

Вглядимся в эти листы и поймем, что самое главное в них – живая, пульсирующая энергия движения. При различной фокусировке, часто рисуя только контуры и делая намеки на трехмерность, художник остается реалистом, что отличает его от многих ориенталистов. Особенно в пастелях поражает ощущение легкости исполнения и самобытности художественного языка, который находится вне моды и не рассчитан на сиюминутный успех.

Когда современный живописец ставит своей задачей создать декоративную стилизацию и вдохновляется образами архаического или народного искусства, он стремится реабилитировать линию, контур, красочный силуэт. Во всех этих случаях главное художественное воздействие покоится на простом контрасте между фигурами и плоским фоном. Для работ Брагинского характерен плоскостной, силуэтный способ изображения.

Аполлодора называли скиаграфом, т.е. живописцем теней, а его живопись – скиаграфией. Он был первым греческим живописцем, который стал моделировать форму с помощью света и тени. Градации света и тени в произведениях Брагинского не только выявляют форму, но и передают ощущения жары, зноя, создают неповторимую атмосферу Марокко.

Не менее важное значение для экспрессии и эмоционального тона картины имеет выбор горизонта. Горизонт – это камертон композиции. Низкий горизонт соответствует жаркому климату. Эту характерную природную и климатическую особенность тонко прочувствовал и умело воплотил в своих работах наш автор.

Для своих работ Брагинский выбирает горизонтальный формат. Выбор формата носит неслучайных характер, формат обнаруживает глубокую органическую связь как с содержанием художественного произведения, с его эмоциональным тоном, так и с композицией картины; в нем одинаково ярко отражается и индивидуальный темперамент художника, и вкус целой эпохи.

Горизонтальный, вытянутый формат, безусловно, более пригоден для повествовательной композиции, для последовательного развертывания движения. Выбор Брагинского обусловлен тем, что его произведения – это и есть живописно-пластический рассказ об увиденном им в путешествии по Марокко. Кроме того, такой формат помогает правильно понять и воспринять картину – одновременно, неделимо увидеть и поверхность, и глубину, и узор, и ритм, и изображение.

Виктор Брагинский – художник «воспитанных чувств». Он назвал свою работу «Листы из альбома». Это старая традиция в искусстве. Многие мастера, в частности Леонардо да Винчи и Ватто, постоянно накапливали наблюдения в альбомах, не преследуя никаких специальных целей, но затем в нужный момент извлекали запечатленные в альбомах мотивы, необходимые для их композиций.

Особенно хочется подчеркнуть обаяние работ художника, которые оставляют впечатление свежести и непосредственности.

Не могу не поделиться своими субъективными впечатлениями от показа работ. Виктор помещал неоформленные листы в свободную раму. Это породило у меня ассоциации с кинематографическим монтажом планов. Недаром Брагинский – выпускник художественного факультета ВГИКа. И еще одна ассоциация – с выдающимся мастером документального кино Дзигой Вертовым, который, как он говорил, показывал «жизнь врасплох», «жизнь, как она есть», как и Виктор Брагинский. Безусловно, Брагинский фиксирует «часть жизни», но при этом неизбежно трансформируя и эстетизируя ее. Такова его художественная оптика.

Марокканский цикл Виктора Брагинского – жизнь, претворенная в искусство.

Искусствовед Григорий Климовицский